The Farmhouse

Never cared for what they say
Never cared for games they play
Never cared for what they do
Never cared for what they know

     Мы выгружаемся из самолета на Кауаи с кучей туристов. Решение оформить машину онлайн предыдущей ночью было единственным правильным. Я радуюсь и минуя очередь на каунтер мы отправляемся прямиком на парковку, где берем точно такую же машину, как сдали несколько часов назад. На самом Кауаи дорог немного: можно ехать на север, на юг и в каньон. Я сажусь за руль и следую указателю North.
По дороге решаем заскочить за пивом в супермаркет. Я брожу между рядами одна и то и дело ко мне подходит персонал с вопросами не нужно ли мне помочь. В один прекрасный момент я говорю:

“Да, было бы неплохо…” – и гавайская тучная дама расплывается в улыбке.
“И чем я могу вам помочь? Вы ищете что-то конкретное?”
“Понимаете ли, я уже пять минут ищу своего мужа…”

Легкое смущение пробегает по её лицу и мы вместе начинаем смеяться.

    Типичная гавайская семья на кассе закупают SPAM. На самом деле spam традиционная для Гавайев ветчина, которая когда-то так всем надоела рекламой, что письма от ее имени стали нарицательными. Кажется, мы ни разу не пробовали это. Гавайцы взяли целый ящик.
“Она такая вкусная?”
“Да, вы должны обязательно попробовать.”
Я возвращаюсь туда, где помнится видела что-то похожее и беру пару банок. Едем дальше.

    Наш дом не обозначен на карте. Все что мы имеем это название дороги, куда нужно повернуть с главной и описание поворотов. “Вы увидите первые два почтовых ящика слева… ”, я вижу ящики и табличку “Это не 2330, продолжайте двигаться дальше.” Мы начинаемся смеяться, представив сколько народу поворачивает здесь и бесит хозяина первого участка, но это действительно первые ящики, как в описании. Дорога ведет через джунгли по лесу с огромными деревьями, где через какое-то время начинается асфальтная дорога и мы заезжаем в ворота.

“Оставьте машину где угодно на траве” – следует в инструкции.

    Окей, я паркуюсь и выхожу осмотреться. Такое ощущение, что я попадаю на мексиканскую гасиенду. Огромный добротный дом из камня, довольно старый, с лестницами и балконами. В доме живет какое-то сообщество йогов и гости, которые арендуют палатки на участке. Я захожу внутрь и вижу хозяина дома, который занят с другими гостями.
“Never mind, I will wait.”

    Но он зовет миловидную девушку помочь нам. Я протягиваю ей руку, на что она по детски обиженно оттопыривает губу и говорит:
“Hug me, I love hugs, not that.”
“Well, good start” – I am thinking.

    Дом и участок как будто сошли со страниц книг о странствиях и приключениях в джунглях. Можно выдумывать бесконечно много историй о том, что здесь было раньше. Я люблю ходить по дому и саду босиком на рассвете, когда большинство людей еще спят, и трогать разные вещи из дерева и камня. И когда приходит время уезжать, кажется я начинаю хотеть всех обнимать, что вообщем-то мне не свойственно.

    Наша комната – это комната и не комната одновременно: стены и есть и нет, потому что они из прозрачной сетки и не закрывают ни от ветра ни от дождя, дверь есть, но не закрывается, окна есть или нет, если они же стены и они же сетка и выход на крышу или мы уже и так на крыше. Это одна из самых романтичных комнат, в которых мне приходилось спать.

    Я разуваюсь, надеваю купальник и брожу босиком по траве. Возле огорченного сада я встречаю небрежно одетого грязного мужчину, который говорит, что он выращивает здесь разное и приглашает посмотреть. Я очень люблю растения и с радостью иду за ним. На первый взгляд можно сказать, что это бомж, но с начала разговора я уже знаю, что это не так. Скорее всего его работа была связана с преподаванием или выступлениями на публике, его речь, словарный запас и манеры – всё говорит об этом. Я получаю подробный ликбез о выращивании табака, наркотических растений и их взаимодействии, общей ботанике, а так же о сортах некоторых овощей. Теперь мы друзья и каждое утро, пока не проснется муж, он рассказывает и показывает мне что-то интересное. Я не спрашиваю кто он и откуда, он не спрашивает меня, потому что здесь мы все те, кем хотим быть на данный момент и это все, что нужно знать сегодня и сейчас. Абсолютно новая форма общения, которая мне очень нравится. Я бы осталась здесь надолго, как многие из этих людей, кто живет по 3-5 месяцев, а кто-то год. Всех их объединяет что-то еле уловимое, энергетически сбалансированное, такое, что я почти никогда не встречала в другой городской жизни, поэтому мне хочется провести с ними больше времени, но у нас тоже свои планы и каждый день мы возвращаемся затемно.

    Вечерами на кухне собирается толпа народу из разных уголков земли и готовят ужины. Индийцы из Сан Диего, настоящий индеец, такой красивый, что у меня возникают сомнения в его реальности, парочка из Австралии, французы из Бордо (ура, я понимаю французский), несколько пар из США и самое страшное – четыре китаянки. Мы все немного общаемся, с любопытством рассматриваем кто какую еду готовит, но к моему сожалению все очень быстро уходят спать, чтобы утром опять куда-то ехать.

Des nuits d'amour à plus finir
 Un grand bonheur qui prend sa place
 Des ennuis, des chagrins s'effacent
 Heureux, heureux à en mourir

    Интересно, бывали ли случаи суицида от счастья? К радости или к сожалению наше счастье нельзя измерить, нельзя сравнить, нельзя купить. Иногда для счастья достаточно какой-то невиданной мелочи и все начинает крутиться со стремительной силой. Если бы счастье можно было взять и положить в бутылку, то как бы выглядело моё? Сложное, неподдающееся контролю, вызывающее мгновенное привыкание… Прохожие, случайно прикоснувшиеся ко мне взглядом, улыбаются или смущенно отводят глаза вниз. Каждый даже самый крохотный контакт лишь добавляет к этой волне еще и энергия начинает хлестать за края.
Я еду за рулем, ветер раздувает мне волосы, играет какая-то музыка, рядом со мной мой лучший друг и я чувствую его радостный взгляд на своем лице. Я бы хотела разделить с ним это ощущение, но могу отдать лишь крохотную его часть. И в моей матрице я резко поворачиваю руль прямо в обрыв, чтобы остаться в этом моменте навсегда, но я все еще еду, мне сложно вдохнуть, мою кровь стремительно заполняет взрывная смесь дофамина и адреналина. Я чувствую, как она разливается по всему телу и следом за ней пробегает мелкая дрожь. Мне сложно сдерживать этот энергетический порыв и я хочу распасться на кучу мелких кусочков соединившись со всеми и всем. Каким-то образом я смогла взять всё это, но совершенно не умею отдавать, ощущая себя как активный вулкан, который разрывает изнутри. И однажды он взорвется либо образовав новый прекрасный остров, либо снеся всё, что было в досягаемости волной цунами.